Одна из самых любимых моих глав
Бесконечная ночь
День ронял свои бледные лепестки, и те ложились на небесный купол редкими облаками. Увядающее небо чернело и кукожилось. Темнота становилась насыщеннее и глубже, и вдруг из нее посыпались мелкие семена звёзд. А серые лепестки всё падали и падали, медленно, но неотвратимо засыпая всё небо.
Веда незримо присутствовала в комнате. Она всегда перед тем как явиться во плоти напоминала о себе звоном передвигаемых чашек, гаснущим и вновь зажигающимся светом, смехом из пустоты. Поначалу её забавляло мое недоумение, но за прошедший месяц это вошло в привычку. Вот и сейчас её дыхание еле заметно коснулось моего лица, и торшер, из-за моего плеча заглядывавший в книгу погас. Серые сумерки наполнили комнату. Я сидел в кресле и бездумно глядел на засыпающие звезды в окне.
Проснулся я оттого, что книга выпала из моих рук и шлёпнулась на пол. Тьма стала совершенной и вечной. Судя по всему, облака окончательно залепили небо. Я встал, сделал несколько шагов к стене. Пальцы, в поисках выключателя пробежали по шершавым обоям и вдруг наткнулись на поцелуй. Веда была всё ещё здесь. Её невидимые (то ли из-за темноты, то ли на самом деле) руки обхватили мою шею, гибкое тело прижалось ко мне. Я протянул ладони, чтобы обнять девушку, но передо мной была пустота. В объятиях, не имея возможности обнять самому, я почувствовал себя беспомощно. Веда поняла это, рассмеялась, отстранилась и совсем исчезла.
Я вздохнул и, так и не включив свет, побрёл в спальню. Здесь было светлее – ночной фонарь с болезненным усердием освещал комнату. Я разделся, постелил постель и лёг. Смутные тени, такие привычные за долгие годы, качались перед моими глазами. Они становились всё чернее и выпуклее, казалось, они вздуваются гладкими пузырями на поверхности потолка. Смоляные капли выступили на этой поверхности и потянулись вниз длинными прямыми щупальцами. Всё ближе и ближе к моему лицу. Другие тянулись к полу, мебели, одежде на стуле. Казалось, до всех вещей в комнате они дотронутся одновременно. Момент прикосновения я не почувствовал, но услышал как негромкий стук рассыпанного гороха. Этот звук вновь разбудил меня.
Астеничный осенний дождь нервно забарабанил тонкими подвижными пальцами по жести подоконника. Однако, успокоится ему не удалось, и взорвавшись приступом ярости, он начал хлестать по стёклам мокрыми ладонями.
Я лежал, слушая шум дождя, и пытался заснуть. Но сон испугался яростной натуры безумца за окном и спрятался в шкафу. Выцарапывать его оттуда было пустым занятием, и, вздохнув, я поднялся, дошёл до кухни, включил свет и поставил чайник.
Часы мерно тикали, но стрелки не двигались. Чайник вскипел, заставив оконное стекло покрыться мелкой испариной. Я коснулся озябшими губами темного омута в моей чашке и обжёгся. Чай имел какой-то специфический вкус, присущий только чаю, заваренному среди ночи.
Дождь устал и немного успокоился. Я снова лёг. Мысли путались, расслабленно и лениво двигаясь в такт моему дыханию. С каждым выдохом несколько из них покидало моё тело, повисая облачком над моей головой. Скоро там собрались тучи не хуже чем за окном. Они почернели, насупились и были готовы разразится ливнем. Я испуганно глядел на них, пытаясь найти слова утешения, но слова – продолжение мыслей а мысли оставили меня. Напряжение между нами достигло максимума, и первые тяжелые капли сорвались с облаков вниз. На этот раз я почувствовал их мокрое холодное прикосновение на своём лице и, уж в который раз, проснулся.
Прохладные губы Веды касались меня. Видимые, осязаемые. Она не исчезла в объятиях, и я ответил на поцелуй. Прижав к себе тёплое тело, я вновь заснул.
И вновь проснулся. Оттого, что дождь прекратился. Луна твёрдыми руками раздвинула облака и широко распахнутыми глазами заглянула в комнату. Я мог её понять, в серебряных лучах плавные изгибы обнаженного спящего тела Веды были волшебными. Часы показывали половину второго. Вроде бы в прошлый раз времени было больше. Или предыдущий раз мне приснился? "Половина второго", – произнёс я одними губами, чтобы не забыть. Мои глаза сами собой закрылись. Бесконечная ночь опять поглотила меня.
Казалось, в тот же момент меня начали тормошить. Не очень сильно, но вполне безжалостно. Разлепив веки я увидел над собой Веду. Её волосы касались моей щеки.
– Вставай, – лицо мучительницы улыбалось, – нам пора.
– Куда? – вопросил я и постарался нахмурить брови как можно сердитее.
– На День Рождения.
– К кому?
– Вспомни, какой сегодня день, и поймешь.
Я вспомнил, какой сегодня день и понял.
Продолжение следует...